Арабелла - Страница 31

— Конечно, хочет! Уверен, вы умираете от жажды, мадам, и я немедленно принесу вам лимонад!

— Очень хорошо, Чарлз! — добродушно сказал мистер Бьюмарис. — А я предлагаю вам, мисс Таллант, покинуть эту толчею и перейти в более спокойное место.

Арабелла ничего не ответила и он, приняв молчание за согласие, повел ее к пустовавшему в этот момент дивану у стены. Как ему удалось пройти через такую толпу, не потревожив особенно ни одного из оживленно беседующих гостей, осталось для Арабеллы загадкой. Легкое прикосновение к мужскому плечу, поклон или улыбка даме, и вот они уже у цели. Он сел рядом с Арабеллой, немного развернувшись, чтобы видеть ее лицо, положив одну руку на спинку дивана, а другой непринужденно играя своим моноклем.

— Ваши ожидания оправдались, мадам? — улыбаясь, спросил он.

— Вы имеете в виду Лондон? Да, конечно! — ответила она. — Я еще никогда не была так счастлива.

— Рад за вас, — сказал он.

Арабелла вспомнила, что леди Бридлингтон учила ее никогда не высказывать особого восхищения — быть довольной всем считалось немодным. Она также обещала не производить на мистера Бьюмариса плохого впечатления и добавила томным голосом:

— В городе, конечно, ужасная толчея, но всегда приятно встречаться с новыми людьми.

Он удивленно поднял брови и сказал со смехом:

— О! Зачем вы это сказали? Ваш ответ был прекрасен!

Она изучающе взглянула на него, а потом очаровательно улыбнулась:

— Но ведь только провинциалы бурно и открыто выражают свою радость.

— Неужели? — спросил он.

— Вам, я уверена, не нравятся приемы, подобные этому.

— Вы ошибаетесь. Все зависит от того, в чьем обществе я нахожусь.

— Знаете, — простодушно ответила Арабелла, подумав немного, — эти слова, пожалуй, самые замечательные из всех, что я слышала сегодня вечером.

— В таком случае, мисс Таллант, я могу лишь предположить, что Флитвуд и Уоркуорт просто не смогли найти нужных слов, чтобы выразить свое восхищение вами. Странно! Мне показалось, они произнесли в ваш адрес все возможные комплименты.

Она рассмеялась:

— Да, но это все чепуха. Я не верю ни одному их слову.

— Надеюсь, моим словам вы поверите, поскольку я говорю совершенно искренне.

Однако в голосе мистера Бьюмариса послышалось некоторое лукавство. И Арабелла снова с подозрением взглянула на него. Этот человек казался ей все более загадочным. Она решила, что должна ответить ему в том же духе, и сказала вызывающе:

— Не будете ли вы так любезны помочь мне войти в это общество, мистер Бьюмарис?

Он обвел взглядом полную гостей комнату и ответил, слегка приподняв брови:

— По-моему, вы не нуждаетесь в моей помощи, мадемуазель.

А потом его взгляд отыскал среди толпы лорда Флитвуда, который, виртуозно лавируя между гостями, направлялся к ним, держа в руках бокал лимонада.

— Спасибо, Чарлз, — невозмутимо сказал мистер Бьюмарис, взял из рук друга бокал и передал его Арабелле.

— Ну, Роберт, — обиженно произнес лорд Флитвуд, — мы с тобой утром поговорим. В жизни не встречал подобной наглости. Пусть бы он шел по своим делам, мисс Таллант, а то его поведение переходит всякие границы.

— Нельзя поддаваться первому импульсу, друг мой, — по-доброму сказал мистер Бьюмарис. — Немного сдержанности с твоей стороны, и сидел бы ты сейчас рядом с мисс Таллант, а мне бы пришлось идти за лимонадом.

— И все-таки мою благодарность заслужил лорд Флитвуд, — сказала Арабелла.

— Спасибо за добрые слова, мисс Таллант.

— Тебя поблагодарили, значит можешь со спокойной душой удалиться.

— Ни за что на свете!

Мистер Бьюмарис вздохнул.

— И когда только я отучу тебя от бестактности?

Арабелла, с улыбкой слушая дружескую перепалку, поднесла к лицу букет и сказала:

— Но лорду Флитвуду я благодарна вдвойне.

— Нет-нет, мадемуазель, это я благодарен вам за то, что вы приняли мой скромный подарок.

Мистер Бьюмарис взглянул на букет, едва заметно улыбнулся, но ничего не сказал. А Арабелла, заметив мистера Эпуорта, который все время старался держаться поблизости, неожиданно спросила:

— А кто этот странно одетый молодой человек?

Мистер Бьюмарис огляделся и сказал:

— Здесь так много странно одетых молодых людей, что я, право, не знаю, кого вы имеете в виду. Не беднягу же Флитвуда, я надеюсь?

— Конечно, нет! — возмущенно воскликнула Арабелла.

— И все-таки трудно найти камзол, более необычный, чем у него. Очень печально! Ведь я потратил столько времени, чтобы привить ему вкус! И все тщетно… А… кажется, я знаю, кого вы имеете в виду. Это Хорас Эпуорт. Он из той категории людей, к которым вы, как я понимаю, относитесь с презрением.

— Он… считается здесь самым большим модником? — покраснев, спросила Арабелла.

— Он, конечно, очень хотел бы, чтобы вы так о нем думали.

— Хорошо, пусть он будет модником, — решительно сказала Арабелла. — Вы, я уверена, не такой. Простите, конечно…

— Не извиняйтесь перед ним, мадемуазель, — весело воскликнул лорд Флитвуд. — Его давно уже пора поставить на место. А то ведь он, да будет вам известно, считает себя несравненным коринфянином!

— Коринфянином? — удивленно спросила Арабелла.

— Да, мадемуазель. Коринфянин — это не только законодатель мод, но еще и прекрасный спортсмен — любитель, конечно, лучший фехтовальщик, прекрасный наездник. Несравненный — так мы его называем.

— Если ты не замолчишь, Чарлз, — прервал его мистер Бьюмарис, — я вынужден буду объяснить мисс Таллант, почему в свете тебя называют «несравненным болтуном».